Где-то в чаше молитв
фимиам собирается.
Там победа всех битв.
Там вся радость и боль.
Где-то в Небе судьба
вечным Богом решается.
И никак не поспоришь
ты с этой судьбой.
Если я зацеплюсь
за косяк переулочный,
если я заблужусь
средь ночных фонарей,
помолись обо мне,
добрый друг, в час полуночный,
чтобы я не прошел
мимо Божьих дверей.
Может статься, споткнусь
я о камень подброшенный,
может быть, не найду
я тропинку домой,
может быть, постучусь
к тебе гостем не прошенным,
и с молитвой твоей
воедино сольюсь.
Фимиамом молитв
наши чаши наполнятся
и прорвутся они
сквозь седые дожди.
Там в ладонях Любви
боль сердец успокоится.
Я к тебе постучусь,
добрый друг, только жди.
Елена Шамрова,
Дрогичин Беларусь
Так чудны все дела Твои, о Боже!
Не описать - так скуден мой язык.
Кто с мудростью твоей сравниться может?!
И кто в любви, как Ты, Господь, велик?!
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
1) "Красавица и Чудовище" 2002г. - Сергей Дегтярь Это первое признание в любви по поводу праздника 8 марта Ирине Григорьевой. Я её не знал, но влюбился в её образ. Я считал себя самым серым человеком, не стоящим даже мечтать о прекрасной красивой девушке, но, я постепенно набирался смелости. Будучи очень закомплексованным человеком, я считал, что не стою никакого внимания с её стороны. Кто я такой? Я считал себя ничего не значащим в жизни. Если у пятидесятников было серьёзное благоговейное отношение к вере в Бога, то у харизматов, к которым я примкнул, было лишь высокомерие и гордость в связи с занимаемым положением в Боге, так что они даже, казалось, кичились и выставлялись перед людьми показыванием своего высокомерия. Я чувствовал себя среди них, как изгой, как недоделанный. Они, казалось все были святыми в отличие от меня. Я же всегда был в трепете перед святым Богом и мне было чуждо видеть в церкви крутых без комплексов греховности людей. Ирина Григорьева хотя и была харизматичной, но скромность её была всем очевидна. Она не была похожа на других. Но, видимо, я ошибался и закрывал на это глаза. Я боялся подойти к красивой и умной девушке, поэтому я общался с ней только на бумаге. Так родилось моё первое признание в любви Ирине. Я надеялся, что обращу её внимание на себя, но, как показала в дальнейшем жизнь - я напрасно строил несбыточные надежды. Это была моя платоническая любовь.